Вопросы духовной психологии

[Арджуна*]

Ничего конкретного...
Всё так и есть....Как и сказал выше.
Это вдохновение.
Но еще не духовность.
Поэтому о духовности... осторожней.
Не знаете...промолчите.

[Сшонэ]

Это типа с проверкой? Я просил у вас совета?

[Арджуна*]

Мг... Нет конечно, просьб не было.
Но раз их не было, и что? Их иначе увидеть нельзя?
У вас был опыт, который вы хотели бы повторить. Давно и неоднократно.
Ищете возможность.
Но... Оно точно вам нужно?
Будет гораздо жёстче.
Вы готовы?

[Арджуна*]

Да не волнуйтесь))) Всё будет хорошо. И всё по вашим желаниям, кроме внешнего. На внешнее мало кто имеет влияние.))

[Сшонэ]

Мг... Нет конечно, просьб не было.
Но раз их не было, и что? Их иначе увидеть нельзя?
У вас был опыт, который вы хотели бы повторить. Давно и неоднократно.
Ищете возможность.
Но... Оно точно вам нужно?
Будет гораздо жёстче.
Вы готовы?

Я там был, повторяю путь более осознанно. Медленней, детали имеют значение.

[Сшонэ]

И кажется не мне сегодня спать,
Когда успею лицезреть удачу?
Себя, что книгу плакать и листать,
Уже не верю, что чего-то значу,
В глубоком мире столько лет батрачу,
Кем становлюсь и кем возможно стать?

Становится тягучим бытие,
Незримое невидно подплывает,
Да, я в еще непонятой струе,
Она сжимает, жжет и растворяет,
Последнее струя мне оставляет,
Я погружаюсь в горькое желе.

Возник и сон, недвижим просто сплю,
Сил шевелиться нет, но их хватало
Куда-то плыть, подобно кораблю,
Куда же, до какого там портала?
Ну, а пока оно меня листало,
Пусть я читать не очень-то люблю.

И в этот раз, я думал все как есть,
В моих делах случились междометья
И что-то получилось перенесть,
И даже избежать кровопролитья,
Тяжелые минуты для наитья
И не понять зачем случилась месть?

Такая месть, я слово потерял,
Не по земному, новое инферно,
Ему я жизнь местами доверял,
Ему я верил в пыле благоверном,
Остаток веры, мол, придет наверно,
Я час назад конечно сохранял.

Таков итог, сгорел калашный ряд,
Но старый ряд и нынче не подводит,
Пусть две беды случаются подряд,
Святая память с песней хороводит,
Гроза и дождь, свежо и грязь уходит,
Да распадается жестокосердный яд!

[Сшонэ]

Да, распадается, а что идет вослед?
Таинственны, сакральны перемены,
Далекий, мной забытый силуэт
Начал начала, ниспадают стены,
Я возвышаюсь, набухают вены,
И боль и страх и солнцеликий свет.

Я верую, но бог звучит не так,
Я верую в знаменье новой воли,
Кто и сейчас ко мне доводит знак
И запах нераспаханного поля,
Вселенского сакрального застолья,
Где мебель чудная и бесполезен лак.

Спокойствие? Не есть ли мой удел?
И вот сейчас он внове возвеличен,
Дух получает то, что так хотел,
И светит солнце, воздух так привычен,
Но я не я, немного обезличен,
Что белый ястреб перед роем стрел.

[Сшонэ]

И так хотелось, чтобы тишина
Беспечно длилась в даль по переулкам,
Великого спокойствия полна.
Глубинным сердце отвечает гулко,
А в бутике уже готова булка
И снова начинает жить страна.

[Сшонэ]

И снова, где тот главный передел?
Глаза устали видеть нечистоты
За горизонтом, я и там успел
Заметить жизнь и смерть, да их пустоты,
Нет ничего, кроме остатков рвоты,
И горечи, что остаешься цел.

Да, горечи, она ко мне сполна
Сподобилась той непрерывной пеной,
Что вознесла великая волна
Пространства боли, жизни и вселенной,
Подброшу я еще одно полено
В печурку жизни, снова тишина.

Там кто-то ждет, он вроде не знаком,
Ну, так недалеко до паранойи,
Слезает страх разорваным чулком,
Смесь напряженья, жести и конвоя,
Плащ одевает мир перед грозою,
Затем снимает черным языком.

Уходят тучи, снова на парад
Готовится природа в назиданье,
Не отменить порядок и расклад,
Великого тотемного свиданья,
Эмоции и чувства, их посланья
Возносят свет, а свет рождает ад,

[Сшонэ]

И снова шаг на поприще моем,
Великое столь близко, так приятно
Хвалить судьбу, вот мы сидим втроем
Над бренным миром, там, где все понятно.
Но голосок, доселе столь невнятный,
Чуть шелестит о чем-то, о своем.

Его бы мне услышать и забыть,
Так забывают рыбы голос щуки,
В ее желудке прекращают жить,
Так не познав страдания и муки,
Ну, разве что от безнадежной скуки
Придется мне другое ворошить.

Другое, да! Мне ль делать этот шаг,
Рискнуть, теряя волю или силу,
Увидеть всю картину, вот твой враг,
Он обретает счастье, не могилу,
Ведь он напал на золотую жилу,
И полагает, будет вечно так?!

Я не смеялся на его одре
И не стоял печальный возле гроба,
Был кто-то рядышком на том столе,
И был там взгляд, и этот взгляд особый,
И запах был какой—то, пряной сдобы,
И воздух спертый - старое желе.

Я видел часто этот натюрморт,
Простить врага, земля бы стекловатой,
Печалится не искренне экскорт,
Кто этом мире жив невиноватый?
Но жаждет смерть нейтральная расплаты,
Отправить душу в неизвестный порт.

Душа идет по легкости своей,
Под причитанья и под назиданье,
Пусть эта тема скрыта для людей,
Пускай идет, что мне ее страданье,
Ты помнишь, враг, премилое братанье,
Твоя ли подлость сутью жизни всей?

[Сшонэ]

И я шагал, и было по душе
Веселый гул асфальта под ногами,
А где-то страх, весь мир настороже
И смерть летит под черными парами,
За вкусными полезными дарами
От тех, кто спит и в общем «негляже»

Кому ли спать, сейчас, и видеть сны,
Кошмаром восклицающих над мглою,
Где прежние строенья сметены,
Деревья стали струпьями, золою,
Он - подчиненный грозному конвою,
Не знающий ни лета, ни весны?

[Сшонэ]

Не знающий ни лета, ни весны,
Душа ли в трещинах, как можно осудить
Скитальца, не познавшего вины?
Ему хотелось просто быть и жить,
А так же править, миловать, казнить
И не жалеть во благости казны.