Учение Будды

[Трансцендец]

Пхова - практика осознанного умирания.

Пхова (Вайли: 'pho ba; санскр. संक्रांति, saṃkrānti IAST; санскр. परकायप्रवेश, parakāyapraveśa IAST, «смена места», «вход в другое тело») – йогическая практика медитации системы Дзогчен, используемая последователями Ваджраяны.

Главная цель пхова состоит в подготовке к переносу сознания в момент смерти через родничок на макушке головы, что обеспечивает его слияние с умом мудрости Будды. [1] Пхова может выполняться как для себя, так и для других людей (в том числе для небуддистов), а также для животных. Существует множество видов практики пхова, которые подходят разным людям в зависимости от их подготовки, опыта и индивидуальных способностей.

[nayatl]

Заметил.

- мдя, вот видимо не все заметили:

Они не могли там ничего отвечать.Это произведение не имеет никакого отношения к буддизму, также, как и эзотерики...

[хохол*]

мдя, вот видимо не все заметили:

А ненада замечаь то, чего нет.

[nayatl]

А ненада замечаь то, чего нет.

- так кавычки есть, просто некоторым нечем заняться, так они всякую х****ю пишут, лишь бы не работать. Для них жирным выделил, шоб виднее было:

сами "Буддисты" отвечали уже

[Трансцендец]

[Анахита]

Герман Гессе "Сиддхартха"

Будда шел своей дорогой со скромным видом, погруженный в думы. Его спокойное лицо не было ни радостно, ни грустно, оно как будто освещалось улыбкой изнутри. Со скрытой улыбкой, тихо, спокойно, напоминая здоровое дитя, шел вперед Будда, нося свое одеяние и ставя ногу так же, как все его монахи, по точно предписанным правилам. Но лицо его и походка,, его тихо опущенный взор, его тихо свисающая рука и даже каждый палец на этой тихо опущенной руке дышали миром, дышали совершенством. В них не чувствовалось никаких исканий, никакой подражательности, от них веяло кроткой, неувядаемой безмятежностью, неугасаемым светом, ненарушимым миром.
Так шел Гаутама, направляясь в город за подаянием, и оба саманы узнали его по одному только этому безграничному спокойствию, по безмятежности всей его внешности, в которой не было заметно никаких исканий и желаний, ничего деланного и принужденного, в которой все было -- свет и мир.
-- Сегодня мы услышим учение из собственных его уст! -- сказал Говинда.
Сиддхартха оставил это замечание без ответа. Он не особенно интересовался самим учением. Он не ожидал услышать что-нибудь новое -- ведь ему, так же как и Говинде, уже не раз приходилось слышать о содержании проповеди Будды, хотя и в передаче из вторых и третьих рук. Но он внимательно глядел на голову Гаутамы, на его плечи, ноги, на тихо опущенную руку, и ему казалось, что каждый сустав на каждом пальце этой руки учил, говорил, дышал, благоухал, сияя правдой. Этот человек, этот Будда был правдив до кончиков ногтей. Этот человек был святой. Никогда Сиддхартха не испытывал по отношению к другому человеку такого благоговения; ни один человек не внушал ему такой любви.
Оба юноши следовали за Буддой до самого города и молча вернулись назад, так как намерены были в этот день воз держаться от пищи. Они дождались возвращения Гаутамы, видели, как он вкушал трапезу в кругу своих учеников -- даже птичка не насытилась бы тем, что он съел -- видели, как он удалился под сень манговых деревьев.
А вечером, когда жара спала и лагерь оживился, все собрались вокруг Будды. Тогда и они услышали его проповедь. Они прислушивались к его голосу. И даже самый голос его был совершенен, звучал совершенным спокойствием, был полон мира. Гаутама излагал учение о страдании, о происхождении страдания, о пути к уничтожению страдания. Спокойно и ясно текла его тихая речь. Страданием была жизнь, полон страданий был мир, но избавление от страдания найдено: спасется от него тот, кто пойдет путем Будды. Кротким, но твердым голосом говорил Возвышенный, излагая свои четыре главные истины, излагая восьмеричный путь к искуплению. Терпеливо шел он обычным путем поучений -- путем примеров и повторений. Ясно и тихо парил его голос над слушателями,-- как свет, как звездное небо.

[Анахита]

Герман Гессе "Сиддхартха"

Будда молча кивнул головой в знак согласия.
-- Одно, о Возвышенный,-- продолжал Сиддхартха,-- в особенности восхищает меня в твоем учении. Это его совершенная ясность и убедительность. Цельной, нигде и никогда не прерываемой цепью рисуешь ты мир, вечной цепью, сплетенной из причин и следствий. Никогда и никем эта мысль не была так ясно осознана, так бесспорно доказана. Поистине, сильнее должно забиться в груди сердце каждого брахмана, когда он, при свете твоего учения, увидит, что все в мире неразрывно связано между собой, что в нем нет пробелов, все ясно, как хрусталь, и ничто не зависит от случая, не зависит от произвола богов. Хорош ли этот мир или нет, есть ли жизнь в нем страдание или благо -- это остается вопросом. Быть может, оно и несущественно. Но единство мира, взаимная связь всех явлений, одинаковая подчиненность всего, как великого, так и малого, одному и тому же закону причинности, возникновения и смерти -- все это ярко выступает в твоем возвышенном учении, о Совершенный. Но это единство и естественная преемственность всех вещей, судя по твоему же учению, все же прерывается в одном месте. Через один маленький пробел в этот мир единства вторгается нечто чуждое и новое, чего раньше не было и чего нельзя ни показать наглядно, ни доказать словами -- это именно твое учение о преодолении мира, об искуплении. Однако благодаря этому маленькому пробелу, этому маленькому прорыву, этот вечный, проникнутый единством мировой закон разбивается и теряет силу. Прости, что я высказываю это возражение.
Тихо и бесстрастно выслушал его Гаутама, Своим кротким, благожелательным и ясным голосом ответил ему Совершенный:
-- Ты слушал учение, о сын брахмана, и благо тебе, что ты так глубоко вникал в него. Ты нашел в нем пробел, ошибку. Продолжай и дальше вдумываться в него. Но избегай, любознательный, дебрей мнений и споров из-за слов. Не в мнениях дело, каковы бы они ни были -- прекрасны или безобразны, умны или нелепы, каждый волен соглашаться с ними или отвергать их. Но учение, которое ты слышал от меня, не мнение, и не в том его цепь, чтобы объяснить мир для людей любознательных. Его цель иная -- искупление, избавление от страданий. Вот чему учит Гаутама -- и ничему иному.
Да не прогневается на меня Возвышенный,-- сказал юноша.-- Не затем, чтобы спорить, препираться из-за слов, я позволил себе так говорить с тобой. Воистину, ты прав, не во мнениях дело. Но позволь мне заметить еще одно: ни на одно мгновение я не усомнился в тебе. Ни на одно мгновение не возникало во мне сомнение в том, что ты Будда, что ты достиг той высшей цели, к какой стремятся столько тысяч брахманов к сыновей брахманов. Ты нашел спасение от смерти. Ты достиг этого собственными исканиями, собственным, тобой самим пройденным путем -- размышлением, самоуглублением, познаванием, просветлением. Но не принятием какого-нибудь чужого учения. И моя мысль, о Возвышенный, такова -- никому не достичь спасения благодаря какому бы то ни было учению. Никому, о Достопочтенный, не сумеешь ты передать и высказать словами и поучениями, что испытал ты в час просветления. Многое содержит в себе учение просвещенного Будды, многих оно научит жить по правде, избегать зла. Но одного нет в этом столь ясном, столь высоком учении -- в нем не раскрыта тайна того, что Возвышенный пережил сам, он один среди сотен тысяч. Вот что думалось и выяснилось мне, когда я слушал тебя. И вот причина, почему я снова пускаюсь в странствие. Не затем, чтобы искать другого, лучшего учения -- такого, я знаю, нет,-- а затем, чтобы порвать со всеми вообще учениями и учителями, и одному либо достигнуть своей цели, либо погибнуть. Но часто буду я вспоминать, о Возвышенный, тот день и час, когда мои очи зрели святого.
Глаза Будды смотрели в землю; тихим, совершеннейшим бесстрастием сияло его непроницаемое лицо.
-- Пусть твои мысли,-- медленно проговорил он,-- не окажутся заблуждениями. Желаю тебе достигнуть своей цели. Но скажи мне: видал ли ты толпу моих саман, моих многочисленных братьев, прибегнувших к учению? И думаешь ли ты, чужой самана, что для них всех было бы лучше отказаться от этого учения и вернуться к мирской жизни с ее страстями?
-- Далека от меня подобная мысль! -- воскликнул Сиддхартха.-- Пусть они все остаются верными учению, пусть достигают своей цели! Не подобает мне судить других. Только для себя, для себя одного я должен составить свое суждение, должен избрать одно, отказаться от другого. Мы, саманы, ищем избавления от Я. Если бы я стал одним из твоих учеников, о Возвышенный, то, боюсь, мое Я только с виду успокоилось бы, нашло бы только призрачное искупление, в действительности же продолжало бы жить и даже выросло еще более, ибо тогда самое учение и моя приверженность к нему, моя любовь к тебе и общность монахов стали бы моим Я.
С полуулыбкой, с непоколебимой ясностью и приветливостью во взоре Гаутама взглянул юноше в глаза и попрощался с ним едва заметным движением.
-- Ты умен, мой друг,-- сказал Возвышенный,-- и умно умеешь говорить! Остерегайся, однако, чрезмерного умствования.
И дальше проследовал Будда, но взгляд его и полуулыбка навсегда запечатлелись в памяти Сиддхартхи.
-- Никогда, ни у одного человека я не видел такого взгляда, такой улыбки,-- думал Сиддхартха,-- никогда не видал я, чтобы кто-нибудь так сидел и ступал, как он. Желал бы и я быть в состоянии так глядеть и улыбаться, сидеть и ходить -- так непринужденно и величаво, так сдержанно и открыто, так по-детски просто и таинственно. Поистине, так может смотреть, ступать только человек, проникший в сокровенную глубину своего Я. Ну, что ж -- постараюсь и я достигнуть того же!
-- Одного только человека видел я,-- продолжал свои раз мышления Сиддхартха,-- одного единственного, перед которым я должен был опустить глаза. Ни перед кем больше я не стану опускать глаз! Ни одно учение уже не может соблазнить меня, раз я не поддался учению этого человека.
-- Многое отнял у меня Будда,-- думал Сиддхартха,-- многого лишил он меня, но еще больше подарил мне. Он отнял у меня друга, человека, который верил в меня, а теперь верит в него, который был моей тенью, а теперь стал тенью Гаутамы. Но зато он подарил мне Сиддхартху, подарил меня самого..

[Трансцендец]

Открытие Буддизма (онлайн): http://www.liveinternet.ru/users/326572 ... 43332/play
комментарии Киану Ривз, Роберта Гира...

[Трансцендец]

Как молекулы могут достигать лишь определённой степени сложности, по всей видимости, и чувства распадаются, когда становятся слишком усложнёнными. Будда утверждает, что они могут проявляться в 84000 различных комбинаций. Затмевая ум, они - всё, что препятствует высшему блаженству и спонтанно "совозникающему" озарению, полному свечению "здесь и сейчас". Если уметь видеть, чем они являются на самом деле, а именно всего лишь беспорядочным шоу на своём внутреннем телеэкране или зоопарком, покидающим наш ум, то мы можем решить либо не обращать на них внимания, либо от души посмеяться при виде забавных животных. Наслаждение подобной свободой доступно, главным образом, медитаторам, которые наполнили осознаванием пространство, окружающее явления ума. Другие же считают эти чувства (беспорядочные эмоции) реальными, несмотря на то что те постоянно изменяются. Под их влиянием существа совершают неловкие действия и говорят вредные слова, которые, в свою очередь, закладывают трудные впечатления во внешний мир и в наше сознание-хранилище. Когда такие неясные причины производят внешние или внутренние неприятности, существа, как правило, забывают, что это они сами устроили себе "сиденье из кактусов". Они думают, что их боль вызвана другими, поэтому делают или говорят что-то против них, и так сеют свежие семена будущих нежелательных состояний и событий.

http://www.buddhism.ru/teach/ole-emotions.php

[nayatl]

4444, , рад за тебя, Мишаня, что ты не застрял с неумистами....

[Трансцендец]

БОДХИСАТТВА (пали bodhisatta, санскр. bodhisattva – существо, стремящееся к просветлению) – в традиционном буддизме и буддизме махаяны лицо, принявшее решение стать буддой, чтобы достичь нирваны и помочь другим существам выйти из безначальных реинкарнаций и страданий. Альтруистический идеал бодхисаттвы, который «задерживается» в сансаре ради того, чтобы помочь другим, противостоит двум другим, более эгоцентрическим ориентирам буддиста – достижениям архата и пратьекабудды, стремящихся преимущественно к собственному «освобождению».

[Трансцендец]

Все учение Будды сосредоточено вокруг четырех истин.

«четыре благородные истины»:
1) жизнь в мире полна страданий,
2) есть причина этих страданий,
3) можно прекратить страдания,
4) есть путь, ведущий к прекращению страданий.

[Трансцендец]

1. Первая благородная истина — о наличии страданий

Молодой Сиддхартхи был поражен увиденными картинами страданий человека — болезнями, старостью и смертью. Однако просветленный Будда увидел не просто и не только эти картины, но и сами существенные условия жизни людей и животных, вызывающие все без исключения несчастья.

Рождение, старость, болезнь, смерть, горе, печаль, желание, отчаяние — все, что сопровождено привязанностью к земному, есть страдание.

Пессимизм подобного рода присущ всем индийским философским системам; и в подчеркивании особого значения первой благородной истины Будду поддерживали все крупнейшие индийские мыслители.

Чарваки, конечно, могли отвергать осуждение Буддой вообще всякой мирской жизни и указать на различные источники удовольствий, существующие в жизни наряду с источниками страданий. Но Будда и многие другие индийские мыслители могли бы возразить им на это, что мирские радости представляются удовольствием лишь близоруким людям. Кратковременность этих удовольствий, горе, испытываемое при их утрате, вечная боязнь потерять их и другие тяжелые последствия сводят на нет все радости жизни и превращают их в подлинные источники страха и скорби.


2. Вторая благородная истина — о причине страданий. (Цепь из двенадцати звеньев.)

Хотя наличие страданий признается всеми индийскими мыслителями, но в определении этого ненормального явления они не всегда единодушны.
Происхождение зла(страданий) объясняется Буддой с помощью особой концепции естественной причинной связи. Согласно этой теории, нет ничего необусловленного — все зависит от определенных условий. Так как каждое событие порождается некоторыми условиями, должно существовать нечто, бытие которого порождает страдание.

Земные страдания (старость, смерть, отчаяние, печаль и т. п., кратко обозначаемые словом «джара-марана»), учит Будда, возникают из факта, рождения (цжатн). Если бы человек не был рожден, он не знал этих тягостных состояний.

Рождение, в свою очередь, обусловлено стремлением к становлению (бхава), силой слепого стремления или предрасположения к рождению, вызывающим наше рождение.
Что вызывает это стремление? Наша умственная приверженность («схватывание») к земным вещам является условием наших желаний быть рожденными.
Эта приверженность, в свою очередь, возникает из нашей жажды, страстного стремления наслаждаться предметами внешнего мира:
зрелищами, звуками и т. д.
Откуда происходит это желание? Мы ведь не можем стремиться иметь вещи, которые мы не испробовали, не видели раньше. Предыдущий чувственный опыт, скрашенный некоторыми приятными ощущениями, является причиной жажды, страстного стремления. Но ведь чувственный опыт невозможен без соприкосновения, то есть без контакта между органами чувств и объектами. Этот контакт, в свою очередь, не мог бы возникнуть, если бы не было шести органов познания: пяти чувств и ума (шадаятана). Наличие Этих шести органов внешнего познания зависит от телесно-духовного организма, который составляет воспринимаемое существо человека. Но этот организм не мог бы развиться во чреве матери и родиться, если бы он был мертв, то есть лишен сознания. Сознание же, которое входит в зародыш еще во чреве матери, является только результатом впечатлений нашего прошлого бытия. Последняя же ступень (состояние) нашей прошлой жизни, ступень, предшествовавшая нашей сегодняшней жизни, в свою очередь, содержит в концентрированном виде все впечатления, результаты всех предшествовавших, прошлых деяний. Впечатления, которые ведут к новому рождению, вытекают из неведения истины. Если бы преходящая, полная страданий природа земного существования была познана человеком вполне, тогда бы у нас не могло возникнуть кармы, порождающей новое рождение. Неведение, следовательно, есть коренная причина впечатлений, то есть стремлений к новому рождению.

Формула причинной зависимости:
1) страдание в жизни обусловлено рождением;
2) рождение — стремлением к жизни;
3) стремление к бытию — умственной привязанностью к объектам;
4) привязанность —жаждой, желанием вещей;
5) жажда — чувственным восприятием;
6) чувственное восприятие — чувственным соприкосновением с объектами;
7) чувственное соприкосновение — шестью органами познания;
8) шесть органов познания—эмбриональным периодом развития организма (состоящего из разума и тела);
9) эмбрион не может развиться без первоначального сознания;
10) первоначальное сознание обусловлено впечатлениями прошлой жизни;
11) эти впечатления обусловлены двенадцатым звеном цепи —
12) неведением истины.

Таким образом, мы имеем двенадцать звеньев цепи причинной зависимости. Порядок и число звеньев не всегда одинаковы в буддийских проповедях, но в приведенном выше виде они наиболее полно и точно воспроизводят принятые буддистами формулы причинной связи. Среди буддистов она выступает под разными названиями:
например, «12 источников», «механизм существования», Бхавача́кра (санскрит: Bhavacakra; деванагари: भवचक्र; пали: भभचक्क bhavacakka, «колесо взаимозависимого происхождения»), Колесо́ бытия́ (тиб. སྲིད་པའི་འཁོར་ལོ་ srid pa’i 'khor lo) — воплощение самсары в, в форме круга (мандалы), и др.

Некоторые набожные буддисты ежедневно напоминают себе об этой части учения Будды вращением колеса, которое символизирует механизм причинности. Наряду с перебиранием четок оно составляет часть их ежедневной молитвы.

«Двенадцать звеньев» иногда представляются как описание прошлой, настоящей и будущей жизни, которые причинно связаны следующим образом: настоящую жизнь полностью можно объяснить лишь при соотнесении с прошлыми условиями ее существования и ее будущими действиями. Приведенные в расположенном ниже порядке с последовательным переходом от причин к следствиям двенадцать звеньев как бы символизируют этот круговорот бытия.

Следует отметить весьма важный вклад индийских мыслителей, в частности Будды, в философию — концепцию обусловленности внешних явлений жизни (то есть живого организма) внутренней движущей силой сознательного или бессознательного желания. Современные биологи, как дарвинисты, так и их противники, пытаются объяснить эволюцию жизненного процесса механистически, с помощью материальных условий, как унаследованных, так и условий окружающей среды. Появление рогов на голове коровы или образование глаза представляется биологам не более чем случайным изменением — постепенным или внезапным.
Основной принцип объяснения буддистами жизненного процесса, сводящийся к тому, что бхава (внутреннее предрасположение, стремление к бытию) ведет к рождению (существованию тела), то есть что сознание является условием развития эмбриона, предвосхищает утверждение Бергсона, согласно которому живое тело является не только соединением материальных частей, но и внешним выражением взрыва внутреннего побуждения. Мы можем указать также, что бергоновская философия реальности как изменения напоминает буддийскую доктрину всеобщей недлительности.

Бхавача́кра (санскрит: Bhavacakra; деванагари: भवचक्र; пали: भभचक्क bhavacakka, «колесо взаимозависимого происхождения»), Колесо́ бытия́ (тиб. སྲིད་པའི་འཁོར་ལོ་ srid pa’i 'khor lo) — воплощение самсары в буддистском представлении, в форме круга (мандалы),

[Трансцендец]

[Трансцендец]

Стослоговая мантра в свободном исполнении… Стослоговая мантра очень популярна среди буддистов. Она несет просветление и успокоение душе. К тому же для её чтения не нужна соответствующая передача мантры. Она будет работать и так. Когда её читать или слушать? Когда хочется успокоиться, сосредоточиться, очистить свой ум от негативных мыслей… Да и просто, без всякой причины… Считается, что если начитать миллион мантр можно достичь просветление

Стослоговая мантра Ваджрасаттвы

ОМ
БЕН ДЗА / СА ТО СА МА Я/ МА НУ ПА ЛА Я/
БЕН ДЗА СА ТО ТЭ НО ПА
ТИ ТХА ДРИ ДХО МЕ БХА ВА
СУ ТО КХА Ё МЕ БА ВА
СУ ПО КХА Ё МЕ БХА ВА
А НУ РАГ ТО МЕ БА ВА
САР ВА СИ ДДХИ МЕМ ТА Я ЦА
САР ВА КАР МА СУ ЦА МЕ
ЦИ ТАМ ШРИ Я КУ РУ ХУНГ
ХА ХА ХА ХА ХО/ БХА ГА ВАН САР ВА ТА ТХА ГА ТА
БЕНДЗА МА МЕ МЮН ЦА БЕНДЗИ БХА ВА
МА ХА СА МА Я СА ТО АХ

100-слоговая мантра (перевод)
Перевод Батарова В.

Ваджрасаттва, защити мои обязательства,
Ваджрасаттва, поддерживай меня,
Прошу, оставайся прочно со мной.
Сделай так, чтоб ты был мной доволен.
Всегда будь ко мне открыт.
Будь ко мне благосклонен.
Даруй мне осуществление всех достижений.
Сделай так, чтобы все мои действия были хорошими.
Пожалуйста, сделай так чтобы мой ум был всегда добродетелен.
Просветленный Победитель, Достигший таковости,
Ваджрасаттва, не бросай меня — Имеющего великие обязательства.

Дополнительные пояснения
«Ом», состоящий из трех букв, символизирует Тело, Речь и Ум Будды.
«Хунг» — это семенной слог, символизирующий изначальное осознавание.
«Ха Ха Ха Ха Хо» символизируют пять видов изначального осознавания или мудрости.
«А» — означает отсутствие у феноменов свойственной им природы.

[Трансцендец]

3. Третья благородная истина— о прекращении страданий

Третья благородная истина — о прекращении страданий — вытекает из второй: о том, что несчастье зависит от некоторых условий.
Если устранить условия, порождающие несчастья, то прекратится и страдание. Попытаемся ясно представить себе истинную природу состояния, называемого прекращением страдания.

Прежде всего следует заметить, что освобождение от страданий достижимо и в этой жизни, если только будут выполняться определенные условия. Когда совершенный контроль над страстями и постоянное размышление об истине ведут человека через четыре степени самоуглубления к совершенной мудрости (Нирване), тогда он освобождается от власти земных страстей. Он порывает узы, связывающие его с миром. Тем самым он становится свободным, освобожденным.

О таком человеке говорят, что он стал архатом, то есть почтенным лицом. Это состояние освобождения чаще называется нирваной — угашением страстей, а вместе с ними и страданий.

Следует вспомнить, что достижение этого состояния вовсе не означает состояния бездеятельности, как ошибочно многие себе представляют. Верно, конечно, что для достижения совершенного, ясного и надежного познания четырехсторонней истины надо полностью отвлечься от внешнего и внутреннего мира, а также от других идей и целиком сосредоточиться на неустанном размышлении о четырех благородных истинах во всех их аспектах. Но, достигнув совершенной мудрости посредством сосредоточенного мышления, освобожденный человек не должен вечно оставаться погруженным в размышление и совершенно отстраниться от активного участия в жизни.
Мы знаем, какую деятельную жизнь вел сам Будда в течение сорока пяти лет после своего просветления — странствуя, проповедуя и основывая братства даже в последние дни своей жизни, будучи восьмидесятилетним стариком. Таким образом, для самого основателя буддизма освобождение не означало прекращения активной деятельности.

Будда однажды ясно указал на то, что есть два рода человеческих поступков: одни совершаются под влиянием привязанности, ненависти и ослепления (рага, двеша и моха), другие — без их влияния. Поступки первого рода, усиливая нашу жажду жизни и привязанность к ней, рождают семена кармы, вызывающей новые рождения. Поступки второго рода, совершаемые с пониманием подлинной сущности бытия, лишены привязанности, не порождают кармы и, следовательно, нового рождения. Различие между двумя видами кармы, как учит Будда, подобно результату от посева зерна обычного и зерна бесплодного . Это же поучение приводится им и в рассказе о его просветлении .

Достигнув нирваны, Будда некоторое время сомневался: следует ли распространять свое учение, должен ли он трудиться для освобождения ближних? Но вскоре его просветленное сердце забилось горячей любовью к бесчисленным охваченным муками страдания людям. Он решил, что сооруженный им с такими усилиями плот, на котором он переплыл поток страданий, должен быть оставлен другим, не должен исчезнуть.

Следовательно, как показывает Будда личным примером и в своих заповедях. от архата не требуется отказа от деятельности; наоборот, по мере просветления его любовь и сострадание ко всем живым существам возрастают и заставляют достигшего совершенства человека делиться своим знанием с ближними и работать ради их морального подъема. Если признать правильным подобное понимание жизни и учения Будды, то ошибочно думать, как это очень часто бывает, что нирвана означает ' полное прекращение существования.

Этимологически слово «нирвана» означает «погашенный»;
«угасший» же является метафорой, с которой иногда сравнивается понятие «освобожденный». Основываясь на этом этимологическом смысле слова «нирвана», а также на ее отрицательном значении — отсутствии известных умственных и физических состояний,— некоторые исследователи буддизма (как буддисты, так и не-буддисты) понимают под нирваной полное прекращение, «угасание» жизни. Этому толкованию можно противопоставить следующие возражения:

Во-первых, если бы нирвана, то есть освобождение, представляла собой угасание всякой жизни, то нельзя было бы говорить об освобождении самого Будды до его смерти, и в таком случае достижение им совершенной мудрости и свободы, известное нам с его собственных слов, превращается в миф. Поэтому трудно представить себе, что нирвана, по мнению Будды, означает прекращение всякой жизни .

Во-вторых, как мы помним, хотя нирвана, согласно учению Будды, и прекращает новое рождение и, следовательно, означает прекращение всякого страдания и условий, порождающих будущую жизнь в этом мире, это не значит, однако, что после смерти освобожденный святой не пребывает в какой-либо иной форме. Этот последний пункт, как мы уже отмечали, и есть один из десяти вопросов, по которым Будда постоянно отказывался высказывать свое мнение.

Таким образом, даже вопрос о том, существует ли лицо, достигшее нирваны после смерти, есть один из тех, на которые Будда не дал ответов. Молчание Будды могло означать, что состояние освобождения невозможно объяснить понятиями обычного опыта.
(1 Рис Дэвиде указывает, что палийское слово «освобожденный» («parinibbuto») применяется к живым людям, а не к умершим архатам (см. R h v s Davids, Dialogues of the Buddha, II, p. 132 и далее).

Спрашивается, если Будда не вносит ясности в вопрос о судьбе освобожденной личности после ее смерти, в чем же в таком случае состоит достижение состояния нирваны? Состояние нирваны двойственно — оно имеет как положительную, так и отрицательную сторону. Нирвана — это гарантия от нового рождения, условия которого уничтожены. Положительно же нирвана означает, что добившийся ее состояния после своего просветления испытывает совершенный покой столько времени, сколько он живет на этом свете. Этот покой, конечно, не похож на какое-либо удовольствие, порожденное удовлетворением желаний. Покой нирваны выходит, если можно так выразиться, за пределы земных радостей и страданий. Нирвана — это состояние безмятежности, невозмутимости и бесстрастного самообладания, ее невозможно объяснить понятиями обычного, повседневного опыта. Лучшим пониманием этого состояния, в рамках нашего несовершенного опыта, будет представление о нирване, как об освобождении от всякого причиняющего боль переживания. Все это можно понять, ибо каждый из нас, хотя бы и временно, переживал чувство облегчения от той или иной боли, как, например, чувство избавления от болезни, долга, рабства, заключения в тюрьму 1. Кроме того, преимуществами нирваны можно частично пользоваться еще до ее полного достижения — путем частичного выполнения ее условий. В беседе о преимуществах жизни отшельника Будда объяснял царю Аджаташатру, что каждая удаленная частица неведения, каждая побежденная страсть приносит ощутимую пользу, как, например, чистоту, доброжелательность, самообладание, мужество, несмущаемый разум, нерушимое спокойствие2. Это ободряет ищущего спасения, дает ему силу идти дальше к трудной цели—до полного достижения нирваны.

Мы знаем, что позднее знаменитый буддийский учитель Нагасена, поучая своего последователя греческого царя Менандра, пытался поведать ему о блаженстве нирваны посредством целого ряда метафор: нирвана глубока, как океан; возвышенна, как горная вершина; сладка, как мед, и т. д. Но, как указывает Нагасена, все эти сравнения едва ли могут передать несовершенному человеку представление о нирване.
Рассуждения и метафоры не много дают слепому для понимания цвета.

[Трансцендец]

...первый европейский буддистский храм был построен в Санкт-Петербурге Николаем II на деньги предыдущего Далай-ламы, и по его просьбе. Поэтому это даже гармонично, что именно в России буддизм прижился. Более того, Николай II был признан предыдущим далай-ламой, который умер в 20х гг. 20 века как воплощение буддистской богини Тары, т.е. просветленного божества. Когда в Тибете появились первые признаки того, что Китай собирается оккупировать эту страну, а они стали появляться еще в конце 19 века, 13-й далай-лама обратился к Николаю II с тем, чтобы Тибет был включен в состав Великой Руси. Но поскольку Россия сама была озадачена первой мировой войной, этого не получилось. Есть даже книга, написанная одним американским буддологом, посвященная отношениям царской России и Тибета.

http://www.vaikuntha.ru/blog/buddhism/979.html

[Levis]

- иллюзорность не отменяет вещественности...

Наверное, но лично я понимаю иллюзорность немного шире... и боль от шкафа, то же не тот мир, в котором я живу, то же иллюзия...

Просто я ещё не научился жить в реальном мире и поэтому пока живу тут, в иллюзорном...

Иллюзия не значит, что нет того, на что Вы смотрите, просто он принимается за другое, за то, чем не является на самом деле.

Что это меняет? Понятие твердое или мягкое боль и наслаждения те же иллюзии, но они необходимый этап для познания истинного мира.4444Спасибо за заботу...

[*Amzinybe*]

4444, поклон тебе.