Парящий градиент

[Саймон]

Ты видишь в постмодернизме только абсурд?

Что-то я подвис над твоим вопросом.)

[Саймон]

Йайа, ты своим вопросом отправляешь меня в некое "начало" и речь здесь не о пьесе, которая по сути и есть абсурд над которым можно только от души посмеяться.
Под "началом" я подразумеваю слом всей ментальной конструкции, которую себе построил. Она практически вся выстроена моим воображением, где фундаментом выступает вера в её правильность. Это как отправиться в путешествие лишь в собственной голове и попутно обрести знания, которые по факту знанием не являются. К примеру, много говорится о вибрациях, а я не знаю что это такое, так как те ощущения в теле которые я чувствую, к примеру, в медитации, по факту могут оказаться чем-то другим.
Вот ты пишешь в своих стихах об Абсолюте:

Стихи во мне слагает Абсолют,
А я лишь порчу то, что Он слагает...

Вполне может оказаться и так, что стихи слагает воображение.

Во мне есть что-то незыблемое вокруг которого и крутится моё воображение. Я бы не назвал это верой. Это что-то другое. Вокруг нас есть другой Мир, но как только я пытаюсь до него дотянуться, то во мне по умолчанию включается воображение.

[Йайа]

Как говорил Авг, который рассматривал человека как замкнутую систему,: воображение это всё что у нас есть.
Но я рассматриваю систему, где возможно взаимодействие человека с Богом, а воображение это всё остальное.

[Саймон]

Как говорил Авг, который рассматривал человека как замкнутую систему,: воображение это всё что у нас есть.
Но я рассматриваю систему, где возможно взаимодействие человека с Богом, а воображение это всё остальное.

Если воображение это всё что есть, то и связь с Богом будет воображаемой.
Штыковая лопата нужна для того, чтобы ей копать, а воображение для творчества, к примеру, для написания фантастических романов.

А как ты для себя определяешь, что взаимодействуешь с Богом, а не с плодом своей фантазии?

[Йайа]

Потому что Бог как плод фантазии у меня уже был.

[Саймон]

А как ты распознал, что предыдущий опыт это была фантазия?

[Йайа]

Это просто ясно и понятно и говорить тут не о чем)

[Саймон]

Хорошо.)

[Саймон]

Месье Леопольд на самом деле жил не в этой квартире, а несколькими этажами выше, но будучи существом любопытным и свободолюбивым, шнырял везде, где была хоть малейшая лазейка. Встроенный в него природой прибор ночного видения позволял ему видеть всё, но при этом оставаться незамеченным. Любимым занятием месье Леопольда была медитация на диване. Он был пушист, хитёр и в меру общителен. В совершенстве владел приёмом материализации в самых неожиданных местах и считал своей территорией весь дом на ул. Лабрюйер. Эту территорию, повинуясь природному инстинкту, месье Леопольд постоянно метил в знак своего к ней расположения, а иногда, пользуясь своей неуязвимостью, просто на ней гадил. Всё зависело от его настроения и предрасположенности к тому или иному предмету обуви ...

[Саймон]

Ещё одним из любимых занятий месье Леопольда был поиск оставленной без присмотра еды. Не сказать, что месье Леопольда не кормили, просто его натура тяготела к экстремальным видам времяпровождения. Помимо этого он ещё был эстетом и не мог выйти в свет без приведённых в порядок когтей, которые он затачивал исключительно о дорогую мягкую мебель или персидские ковры жителей дома на улице Лабрюйер. За своё хобби он не раз был бит полотенцем и даже шваброй, но обладая потрясающей увертливостью и способностью моментально исчезать с места преступления, всегда выходил, как говорится, сухим из воды ...

[Саймон]

Месье Леопольд был ещё и одним из лучших в Париже охотников на крыс, тушки которых он складировал на кроватях выделяемых, по известным только ему причинам, жильцов дома на улице Лабрюйер. Однажды, в знак своей благодарности за вкусно приготовленную форель, он принёс один из своих лучших трофеев на кровать мадам Розы. Это была отменная и очень редкая подвальная крыса с великолепными залысинами и похожим на дождевого червя хвостом с фиолетовым отливом. Распластав её на подушке в форме морской звезды в момент встречи с кашалотом, он остался дожидаться её восхищённой реакции. Мадам Роза была настолько поражена столь восхитительным подарком, что вначале долго и вдохновенно орала, а потом без сил брякнулась в обморок. Месье Леопольд настолько высоко оценил её благодарственную реакцию, что стал приносить ей крыс каждый день ...

[Саймон]

Почуяв крыс барона Кавеньяка де Бараня, но не зная как их затрофеить, многоуважаемый месье Леопольд просто не мог пройти мимо его обуви не оставив им свою кошачью метку. Здесь, как говорится, не было ничего личного, просто имел место охотничий инстинкт ...

[Саймон]

С ковриком и обувью месье Мишеля была совершенно другая история. В данном случае затаив обиду на его возмутительное поведение и будучи азартным экстремалом, месье Леопольд хотел затрофеить самого месье Мишеля, но по объективным причинам будучи не в состоянии этого сделать, просто оставлял ему свои кошачьи метки с чётким посланием о своём намерении ...

[Сакши]

Саймон,

Под "началом" я подразумеваю слом всей ментальной конструкции, которую себе построил. Она практически вся выстроена моим воображением.

Да, так оно есть.

Видимый бодрствующим человеком мир может быть, теоретически, либо общей для всех реальностью, либо его индивидуальным Сновидением - одним из множества сновидимых Богом Сновидений.

Если мир - Сновидение, то его воображаемость очевидна.

Если же этот мир действительно существует, то человек видит не плоское единоцелое отражение этого мира на сетчатке глаз, а результат своего воображения - пространственный мир отдельных объектов. То есть, опять таки, он видит воображаемый мир, как в сновидении.

Мы всегда, и в бодрствовании и во сне со сновидением, видим воображаемый мир.

Но прав ли Эйнштейн: “Воображение - это всё, что у нас есть”? Нет, не прав, потому что:

Во мне есть что-то незыблемое вокруг которого и крутится моё воображение.

Кроме воображаемых миров у нас есть незыблемый Видящий, который видит эти миры и которого ну никак нельзя назвать воображаемым, несмотря на его принципиальную невидимость. Он - единственная реальность, вечная, неизменная и постоянно присутствующая. Это наше Истинное Я. Чтобы Само-осознать Себя этим Истинным Я духовные искатели и сидят в медитации.

Вокруг нас есть другой Мир, но как только я пытаюсь до него дотянуться, то во мне по умолчанию включается воображение.

Боюсь даже представить, что Вы делаете, пытаясь до него дотянуться. Кама-сутра, наверное, нервно курит в сторонке, с завистью на Вас поглядывая.

В том то и дело, что не нужно ничего делать, абсолютно ничего. Нужно просто сидеть в полном расслаблении и умиротворении, с открытыми глазами и расфокусированным взглядом. Эта расфокусировка как раз и выключит воображение, потому что для работы воображения уму нужна фокусировка на фрагментах картинки с последующим их различением и разделением. Не будет фокусировки - вся воображаемая ментальная конструкция и рухнет. Вместе с Саймоном, который просто исчезнет, растворится, растает.

И останется кто? Правильно, останется Истинное Я, Видящий. Это и есть возврат к Началу, возврат к состоянию созерцающего новорождённого. Это и есть второе рождение, о котором говорил Иисус.

Всё очень просто.

[Саймон]

Всё очень просто.

Да, но всё простое у меня превращается во что-то сложное.

В том то и дело, что не нужно ничего делать, абсолютно ничего. Нужно просто сидеть в полном расслаблении и умиротворении, с открытыми глазами и расфокусированным взглядом. Эта расфокусировка как раз и выключит воображение, потому что для работы воображения уму нужна фокусировка на фрагментах картинки с последующим их различением и разделением. Не будет фокусировки - вся воображаемая ментальная конструкция и рухнет. Вместе с Саймоном, который просто исчезнет, растворится, растает.

Медитировать с расфокусированным взглядом я никогда не пробовал. Когда я медитирую (не каждый день), предпочитаю с закрытыми глазами, то ничего не делаю и ничего не жду. Приходят мысли, я их отгоняю, они снова приходят и я их отгоняю вновь. В какой-то момент во мне начинаются колебательные движения. Вот на них я и фокусируюсь. Они же мне в какой-то мере помогают избавиться от мыслей.

Моя задача проста и заключается в том, чтобы заставить себя медитировать каждый день, но с другой стороны это для меня что-то сложное.

[Сакши]

Саймон,
viewtopic.php?f=179&t=14211&p=1040291#p1040291

[Саймон]

Здесь стоит добавить, что на самом деле у месье Леопольда в отношении месье Мишеля всё-таки был хитроумный план. Месье Мишель должен был быть затрофеин в результате вдыхания зловонных испарений от собственных сапог в которые месье Леопольд попросту нагадил. Видимо, этот план в его голове родился после того, как он в серпантин изгрыз книгу, принадлежащую одному из жильцов дома на улице Лабрюйер, в которой рассказывалось о химических опытах Александра VI Борджиа. По факту можно сказать, что план сработал, но частично ...

[Саймон]

Месье Леопольд был фигурой знаковой и весьма популярной. Его любил и ценил весь дом. В его честь почти ежедневно гремели залпы практически из всех видов огнестрельного оружия, а дамы будучи в восхищении от его подарков падали в обморок.
Месье Леопольд, ведя достаточно скрытый образ жизни, был центральной фигурой многих скандалов, слухов, расследований, объединений, разводов и сумасшествий. Его разыскивали не только благодарные жильцы дома находящегося в Париже на улице Лабрюйер, но и авторитетные отцы церкви. Здесь стоит отметить и природную скромность месье Леопольда, так как ему было абсолютно по фигу на создаваемую вокруг него движуху и производимые в его честь танцы с бубнами ...

[Саймон]

Барон Кавеньяк де Барань после инцидента с черепом выкинул свои сапоги и приобретя вместо них сандалии отправился пешком на сафари в Африку ...

[Саймон]

Пришло в движение и тело морально убитого месье Жаком на дуэли архитектора крематория Жана-Батиста. Он буквально за несколько недель сделал себе головокружительную карьеру в похоронном бизнесе, став управляющим всех крематориев и кладбищ Парижа. Его коллеги на столько высоко оценили его деятельность в развитии рекламной стратегии их общего дела, что скинулись и подарили ему прижизненное надгробие в виде дымящей в небо мраморной трубы крематория, которую обнимал скорбящий ангел с лицом Жана-Батиста. Этот удивительный подарок на столько растрогал нашего героя, что он даже хотел воспользоваться им незамедлительно, но лишь долг, ставший смыслом жизни, что нужно просвещать людей о тонкостях и нюансах похорон, изменил его решение о собственной скоропостижной кончине ...